Скелетик под подстилкой ("Сломанная Игрушка", "Мир Сио") (ChaosCrash13)

  • Ти-хи! Папатька, сматьли! Кавбасикь беваить! – счастливо повизгивал золотистый флаффик, вместе с прочими биоигрушками бегая по травке общественного парка. Его белые гривка и хвостик развивались по ветру, а миниатюрные крылышки трепетали от восторга.

  • Нгама, слыш, нахуй тебе этот гандон с дерьмом? – почавкивая жевательной резинкой, спросил сидящий на спинке скамейки подросток своего чернокожего товарища.

  • Да он мне в хуй не вдуплился, Вован. Только, ля, сеструха в Азийку свалила, и родаки сказали, что теперь это моя зверюга, - его юный собеседник производил впечатление человека, который куда-то страшно опаздывает, но, увы, прикован наручниками к скамейке, на которой сидели оба подростка, - Я бы щас в дротку пятитысячного перса лучше лабал, чем этого хомяка-переростка выгуливал. Да ну нах его!

  • Слышь, а давай его потеряем… - спрыгнул со спинки один оболтус, и заговорщически зашептал в ухо второму, - Махнем щас в Плазу, а твоим родакам скажем, что хомячье сбежало.

  • Вован, а прокатит? – засомневался его чернокожий собеседник.

  • Чё, зассал? Не ссы, Нгама! Я тыщу раз так делал. Отвечаю! – по-дружески пихнул его в плечо юный подстрекатель, - Погнали в Плазу.

  • Ну, лад… - было замялся чернокожий. Впрочем, тут же его голос стал тверже, - Калбасик за уличными флаффи увязался. Мы его весь день потом искали, но не нашли… Погнали.

Посмеиваясь чему-то своему и толкая друг друга локтями, двое подростков встали со скамейки и тихо удалились (когда они скрылись в соседней аллее, раздался веселый смех и быстрый топот двух пар кроссовок). Ничего из этого не было замечено беззаботно игравшим с сородичами золотистым флаффи.


  • Папатька, сматьли! Кавбасикь плигаить! – восторженно взвизгнул золотистый флаффик, перепрыгивая через сородича.

Увы, из всех непарнокопытных, созданных ли безжалостным естественным отбором, сконструированных ли прагматичных «венцом творения», флаффи были самыми непрыгучими. Так что грациозного прыжка, что можно видеть в исполнении породистых скакунов на еженедельных конных соревнованиях в Зеленом Секторе или ежедневно в Сером Городе, но за авторством их разумных синтетических родственников-пони, опять упустивших свой автобус и теперь со страшной силой спешащих на работу на своих четырех, не вышло. Вместо этого у пушистого зверька по кличке Калбасик получился таран. Правда, тоже так себе: никакого моря огня, взрывов и разбегающихся от охваченного пламенем панцера фигур в фельдграу – только сопли и хнычь от ушибленного пушистой тушкой серебристого флаффика.

  • Маматька, Клясотьке бобоськи! Пляхой фваффи пелевельнув Клясотьку! – запричитал лежащий на спине серебристый (оказавшийся, в противоречие своей кличке, вовсе не самкой), бесполезно суча коротенькими ножками в воздухе.

  • Тише, деточка, не плачь, - тут же со словами утешения к серебристому подскочила одна из тучных дам, выгуливавших в парке своих питомцев. Прижав к себе хнычащего зверька, она принялась воинственно оглядывать окружающих, - Кто мою Красоточку обидел?! Кто натравил своего зверя на мою прелесть?!

Никто из присутствующих владельцев флаффи не ответил: ни похожие на горы ожившего студня «боди-фрай» дамы, ни уткнувшиеся в телефоны и планшеты девочки-подростки, ни педиковатые хипстеры всех цветов и расцветок, ни единственная синтет-пони, выгуливающая своего крылорогого (надо же, прямо неожиданность-то какая!) питомца.

  • Я последний раз спрашиваю: чей это зверь?! – гневно затрясла всеми своими подбородками владелица жертвы тарана.

Ответа не последовало.

  • Он еще и бродячий! Кышь! Кышь, чудовище! – басовито взвизгнула дама, своими могучими телесами заслоняя любимца от Калбасика, - Кто-нибудь, уберите эту блохастую мерзость!

В ответ почти все доселе игравшие на травке домашние флаффи дружно обделались, хипстеры сноровисто (будто тренированные мегадесантники) попрятались за спины тучных дам, дамы принялись галдеть, обсуждая никчемных воров из муниципалитета и негодную современную молодежь, не могущих даже с какими-то мохнатыми паразитами справиться, а подрастающее поколение направило объективы своих устройств на возмутителей спокойствия, ежесекундно посылая сотни кадров в сеть. Хоть что-то практическое предприняли лишь две девчушки-пацанки и пони.

  • Вя! Бобоськи! Папатька, спаси! – захныкал Калбасик, когда сначала куда более крупное копыто придавило ему хвост, а потом цепкая рука ухватила за шерсть на загривке.

  • Извини, в рот я тебя не возьму. Кто знает, чем ты болеешь? - принесла свои извинения биоигрушке пони, убирая ногу с ее хвоста, - Девочки, только не надо ваших шуток с пинками! Просто поставьте зверушку на землю где-нибудь в кустах. Не подставляйте меня перед вашей матерью!

  • Да ладно, тетя Спун, мы же не живодеры, - хихикнула одна из девчушек, та, что как раз и ухватила флаффика за шкирку. Вторая деловито намотала на кулак освободившийся хвост, и натянула его, выравнивая жопку зверька с его головой. Чем исторгла из горла флаффика истошное «Скриии! Фостик бобошки!».

  • А хомяка кто в микроволновке взорвал? – грозно глянула на двух девчушек (каждая куда выше ее самой) поняшка.

  • Мы его после купания сушили. Кто же знал, что он лопнет, - пожала плечами первая. Каковое движение, вполне логично, передалось и флаффику, чей хвост был надежно фиксирован сестрой говорящей – вой со стороны Калбасика пропорционально усилился.

Перемещение пойманного девочками зверька из сословия домашних любимцев в сословие городских паразитов завершилось в кустах неподалеку от парковой лужайки, на которой выгуливали флаффи (теперь на ней множество не слишком довольных людей и синтететов убирали, кхм, биологические отходы после недавнего инцидента). Конечно же, Калбасик своему новому статусу рад не был, а потому предпринимал самые активные усилия для того, чтобы выбраться обратно к респектабельным человеческим питомцам. Увы, они лишь стали поводом для веселого соревнования двух пацанок, задорно бивших ремнями от ранцев по носу пытающегося вылезти из кустов флаффика. Тот в ответ вопрошал «За стё?!», молил «папатьку» прийти ему на помощь, информировал окружающих о своих ощущениях и просто много «ху-ху-ху»кал. Пони, «выгуливавшей» вместе со своим флаффиком еще и дочерей бывшей хозяйки (и их питомцев – двум активным девчушкам было явно не до своих пушистых любимцев), сие представление вовсе не нравилось. Но, как считала четвероногая синтет, для бродячего зверька это было наилучшим исходом из возможных.


Через какое-то время день закончился и начался вечер. То есть флаффивладельцы вместе со своими питомцами начали расходиться по домам, парк стал заполняться милующимися парочками и веселыми молодыми компаниями, а несчастный, уставший и голодный Калбасик наконец-то смог выползти из кустов.

Выбравшись на теперь пустую лужайку и оглядевшись, Калбасик составил план. Но так как он был разбалованным домашним флаффи, а вовсе не подшаманеным инопланетянами настоящим уличным «версия 1.1» или изначально умной крылорогой биоигрушкой, то план состоял всего из одного пункта: «Кавбасикь хосеть нямми». Что, впрочем, никоим образом не помешало Калбасику начать его осуществлять… привычным образом.

  • Халосий миста, Кавбасикь хосеть нямми, - подбежав к ближайшей сидящей на скамейке парочке, состроил выпрашивательную мордочку Калбасик.

Парочка на флаффика не прореагировала (да и с чего бы?). Так что, без толку помявшись еще с полминуты, Калбасик лег на курс к следующей лавочке. На оной молодой мужчина при помощи двух небольших палочек пытался положить что-то в рот закрывшей глаза девушке.

  • Сдлястуте, халосий миста. Кавбасикь зивотик бо-бо. Давте Кавбасику нямми, позязя, - снова включил режим домашнего попрошайки Калбасик.

  • Ах! – от неожиданности мужчина выронил палочки вместе с удерживаемым грузом.

  • Кавбасикь гавалить пасибки халосему мисте, - незамедлительно подбежал к упавшему на землю черному цилиндру Калбасик, и принялся выедать белую-с-красным сердцевину.

  • Ах ты ж!.. – принялся закипать мужчина, которого только что так бесцеремонно лишили возможностью романтически поухаживать за дамой.

  • Ой! Он, правда, его ест? – заинтересовалась его спутница, уже открывшая глаза и теперь с интересом наблюдавшая за флаффиком, - Миш, кинь ему еще ролл. Тот, где риса побольше.

  • Как скажешь, Светик, - приободрившись тем, что ситуация повернулась к лучшему, мужчина взял из стоящей на скамейке коробочки еще черный цилиндр и кинул его флаффику.

  • Пасибки, халосий миста. Кавбасикб вю тевя, - принялся за вторую порцию Калбасик.

  • Он и правда его есть! Без соуса, без напитка! – взвизгнула от счастья девушка, - Миш, еще парочку!

Мужчина, хмыкнув, метнул во флаффика еще два цилиндра. Вскоре оба они присоединились к предшественникам, оставив на парковой дорожке лишь черные «шкурки».

  • Новий паптька? – доев роллы, Калбасик уселся на жопку и призывно потянул передние лапки к мужчине, одновременно смотря на него большими и честными глазами профессионального жулика.

  • Свет? – мужчина замялся, явно не зная что делать.

  • Нет! Нет! Нет! Никаких флаффи! Мы тебя покормили, ты нас поблагодарил – теперь вали отсюда. Кшу, кшу, кшу! – замахала руками на Калбасика девушка, - Михаил, никогда не поддавайся на жалость к попрошайкам! Для них это просто бизнес!

Калбасик возражать не стал: он уже наелся, а раз с новым хозяином дело не выгорело… то не выгорело. На флафячьей душе в данный конкретный момент времени было хорошо и весело, а на обозримое будущее уже имелся новый план «Найси стяляго паптьку». Что еще лучше, его невыполнимость ни коим образом не портила настроение биоигрушке. Представления о необъятности Европейского Гигаполиса флаффик не имел, а пятнадцать минут на маглеве (несущемся со скоростью 720 километров в час), отделявшие приличный квартал Серого, где жил Нгама, от приличного общественного парка, где сейчас пребывал Калбасик, ни коим образом не ассоциировались в мохнатой голове с расстоянием. В общем, золотистый флаффик смело потопал по парковой дорожке куда глаза глядят.

И тут ему захотелось пить…


Вообще-то, флаффи пьют много и часто. Корпоративными биоинженерами, когда-то сильно обжегшимся на излишней самостоятельности разумных синтетов-пони, это было сделано намеренно: биоигрушки не должны иметь и тени шанса выжить без заботы хозяина. Конечно, позже инопланетными генетиками эта «проблема» была решена, и Гигаполисы наводнили неубиваемые пушистые вредители - «версия 1.1». Но, увы для него, Калбасик был что ни наесть чистопородный из чистопородных флаффи: его метаболизм был настроен чтобы жить здесь и сейчас, не заботясь о запасах и резервах. А потому схомячивший 150 граммов сухого риса флаффик теперь неистово хотел пить. Ну, и если есть насущная проблема, то любой живой организм тут же принимается за поиск ее решения.

Калбасик огляделся по сторонам – поилки нигде не было. Это несколько сбило Калбасика с толку. Впрочем, ненадолго – с приходом сумерек, резко сокративших радиус обзора неприспособленных к темноте флаффячьих глаз, существенно обострился нюх зверька. И вот он-то как раз и говорил Калбасику, что неподалеку есть вода. А пить хотелось очень. Так что Калбасик доверился своему носу, чуящему влагу, и свернул с парковой дорожки в кусты.

Пробираться по кустам было вовсе не так весело, как бегать по подстриженному газону солнечной лужайки: кусты хлестали зверька по мордочке и крепкой хваткой вцеплялись в его пух, пачкая липким растительным соком, вокруг что-то постоянно шуршало, пугая домашнего питомца почти до «страшных как», а еще изрядно похолодало. Калбасик даже пару раз подумал вернуться обратно на парковую дорожку. Но жажда не отпускала зверька. А потому он продолжал свой путь к воде.

  • Увя! Кавбасикь насель вадиську! – радостно взвизгнул Калбасик, когда выбрался из кустов на берег тихого прудика, как раз между старомодной беседкой и скамейкой.

  • Такь Куля и сняль! Пливеть, пляфёй Кальбасикь, - раздался за жопкой Калбасика смутно знакомый шепелявый голос.

Нервы Калбасика, и так уже измученные путешествием сквозь кусты, не выдержали – флаффи тонко взвизгнул и таки сделал «страшные каки»…

  • Бобоськи! Попотька бобоськи! Папатька, помови! – заскулил Калбасик, отклячив попку вверх. Увы, ранее съеденный рис сделал «страшные каки» нетривиальной задачей для кишечника пушистого приключенца.

  • Тлюсь и сяслянесь, - сзади снова раздался шепелявый голос, но теперь он был преисполнен презрения, - Повельнись к Куле, тлюсливий Кальбасикь. Куля хосеть смотьлеть в пляфие глясельки пляфёвя фляфи!

  • Монстля, ни надя бобосек! Кавбасикь халосий фваффи! – запричитал Калбасик, чье душевное равновесие было окончательно изничтожено болью в без толку напрягающемся заду и сведенном спазмом животике.

  • Кальбасикь пляфёй фляфи! Кальбасикь влял мамаське! – невидимый собеседник явно начал обходить Калбасика кругом. Что очень напугало флаффи и заставило прикрыть глазки ножками, - Мамаська пелесталя любить Кулю! И тепель Куля сиветь тют! И всё ис-ся влянья Кальбасикя!

В памяти Калбасика начало проступать смутные образы другого питомца, что жил вместе с ним в те благословенные времена, когда «маматька» еще была рядом. Его звали, если Калбасику не изменяла память, Кура. И был он очень плохой: он воровал у Калбасика любовь «маматьки»! «Маматька» тискала мерзкого Куру, играла с ним бантиком и даже брала на ночь с собой! Такого Калбасик терпеть не мог!…

  • Отклёй глясельки, мясько. Куля хосеть последьний лясь смотьлеть в пляфие глясельки пляфёвя Кальбасикя, - внезапно шепелявый голос стал страшно спокойным.

В память флаффи невольно пробились воспоминания о том, как он стал бороться с гадким Курой. Калбасик, когда Кура спал, вытряхивал его «каки» из лотка, разбрасывал их по всей комнате, а потом бежал жаловаться «маматьке». Порою бывало, что «маматька» или еще кто-то из людей забывал всякие штуки на столе в «безопасной комнате». Тогда хватало лишь нескольких минут и немного ударов копытцами, и человеческая штука летела на пол. Если она делала «хрясь», то можно было смело бежать жаловаться «маматьке» на Куру. Конечно, порою Кура ловил Калбасика за его праведным делом и… Но вскоре Калбасик понял, что, хотя боль это очень и очень плохо для флаффи, но, в целом, хорошо для Калбасика – за царапины на золотистой шкурке Куре особенно сильно доставалось от «маматьки». Борьба была долгой и упорной, но однажды Калбасик победил…

  • Отклёй глясельки или Куля отклёить их сямь, - голос был по-прежнему спокоен, но теперь звучал куда ближе, - Лусе не откливяй. Куля хосеть высяляпать глясельки пляфёвя Кальбасикя.

Калбасику вспомнился тот день, когда «маматька» была очень рассержена на Куру за побои Калбасику (правда, в тот день Кура увидел, как флаффи делает «хитьвые пипи» в его корм… но это не оправдывает плохого и жестокого Куру!). Она взяла Куру за шкирку и, сказав другим людям, что поехала прогуляться по парку, ушла. Вернулась «маматька» только вечером, и без Куры. Больше Калбасик никогда не видел Куру… На этой мысли флаффик решил открыть глазки.

  • Тлюсь, - перед Калбасиком предстал Кура собственной персоной. Голубой фуззи (миниатюрный пушистый грифончик, что пошли в серию вслед за коммерчески успешными флаффи) смотрел на дрожащего Калбасика со смесью презрения, гадливости и плохо скрываемой радости, - Куля все лявьно выльвет макалоськи ись сивотика пляфёвя Кальбасикя.

  • У Кавбасика неть в зивотике скетти, - заикаясь и пятясь жопкой начал искать пути к отходу Калбасик, - Кавбасикь савсем нисево ни нямал… Савсемь-савсемь…

  • Есть! У всехь фляфи есть! – грифончик не дал Калбасику возможности уйти – он прыгнул на пытающегося слинять флаффи и, сбив его с ног, прижал ножки к земле своими когтистыми лапами, - Севотьня Куля покасеть пляфёмю Кальбасикю, сё у невё есть в сивотике! И сё тепель плихотиться кусять Куле вместя вкюсьняко кольмя!

С этими словами грифончик перепрыгнул через Калбасика так, что его круп уперся в грудь флаффи, задние ноги оказались по бокам от нее, а передние лапы с мощными «орлиными» когтями легли на промежность золотистого «гостя». И тут же вонзились в его плоть – Калбасик взвыл, а Кура, все глубже погружая когти в недруга, с силой потянул на себя, раскрывая миру исходящие паром внутренности флаффи. От боли Калбасик обмочился. Что только усилило его страдания: моча едким потоком полилась в раскрытое брюхо. Химера же, соскочив с груди флаффи, когтями схватила внутренности биоигрушки и принялась засовывать их ей в рот.

  • Кусяй, пляфёй Кальбасикь! Кусяй, влюнь! Куля тепель всевдя тякь кусяет! – Кура в исступлении запихивал в рот Калбасику его же собственные кишки, не обращая ни малейшего внимания на то, что они разлезаются лоскутами и потоками экскрементов в его когтях, - Тепель у Кули неть ни мамаськи, ни кольмя, ни иглюсекь, ни теплёвя домикя! И у пляфёва Кальбасикя ни буветь! Бувуть толькя весьние спатьки!

Калбасик пытался орать от боли, но лишь хрипел сквозь кишки и говно, что грифончик неумолимо забивал ему в глотку. Впрочем, особо долго страдать флаффику не пришлось – Кура настолько накрутил себя застарелой обидой, что сам не заметил, как издал воинственный клич и вонзил клюв в шею ненавистному знакомцу. Созданное против куда более живучих «версия 1.1» оружие легко пробило трахею, разорвало сосудистые пучки и разломало позвоночник флаффи. Калбасик захрипел, выпучил глаза и через пару мгновений издох. Его же тело еще продолжало биться в конвульсиях, подчиняясь остаточным импульсам спинного мозга и заливая траву вокруг себя кровью. На это расточительство с неподдельной досадой смотрели две пары глаз, укрывшихся под крышей беседки.

Кура же ничего этого не замечал. Он шипел и плевался от ярости, когтил голову уже мертвого Калбасика, а под конец выклевал из нее глаза и язык. Увидев же дело когтей своих - превратившуюся в ободранный окровавленный шар голову Калбасика, Кура остановился, обнюхал обезображенный остов врага, а потом помочился на него. После чего с видом победителя удалился в кусты.


Через пару минут из под крыши беседки появилась еще пара фуззи. Спрыгнув на землю и осторожно обнюхав останки Калбасика, грифончики переглянулись.

  • Сё тякое с Кулей, офотьникь? Посему он ни кусял зельтву? – недоуменно спросил один из них (тот, что поменьше) другого.

  • Ни зняю, - моргнул в ответ тот, - Ни пляпадять се няме?

  • Ни, низзя, стёби няма пляпадяля, - согласился с ним сородичь, - Нузьня кусять, покя гаф-гаф-офотники ни плисьли.

На этом разговор был окончен, и пара грифончиков принялась объедать жирненькое тельце Калбасика. Съесть всего откормленного домашнего флаффи они не могли, так что отрывали лишь самые вкусные куски, пока туго не набили свои животики. После чего грифончикам пришло время покинуть сцену. Следующим действующим лицом театра пустого парка и луны стала вполне обычная кошка, принявшая эстафету у искусственных, но, ах! опасных химер. Впрочем, и ей было не по силам дочиста обглодать Калбасика. Так что, когда киса наелась и ушла ходить, где вздумается, и гулять сама по себе, из кустов появилась парочка тех самых «версия 1.1»: грязно-зеленые флаффики-самцы без рогов или крылышек. По всей видимости, это были фуражиры местного стада. По крайней мере, один тут же начал отщипывать от останков Калбасика все то, что в состоянии были осилить его неспециализированные зубы, и складывать на спину второму (судя по плоскому колтуну, это не было ему в новинку). Жаль, доделать свою работу они не успели: со стороны послышался лай, заставивший флаффи стремительно ретироваться. Вслед за лаем к брошенным останкам явилась небольшая стая бродячих собак из трех голов. Вот их-то зубы уже были способны справиться с чем угодно. Так что последнему действующему лицу спектакля, роботу-уборщику, от Калбасика досталась сущая ерунда: засохшая лужа крови да мелкие ошметки плоти, что не смогли подобрать собаки.


  • Нгама, здря. Ну чё, зара снова в таг – я тя ваще разделаю как ежик шину! – в коммуникационном окне возникла лыбящяяся физиономия Вована.

  • Вов, не получится. Я под домашним арестом, - вздохнул Нгама, с тоской открывая сброшенное Вованом видео их сегодняшней игры в Плазе.

  • А чё? – удивился Вован, но тут же расплылся в довольной улыбке, - А, впер. За хомяка. Ну, ты и лошара, Нгама!

Лицо Нгамы ощутимо погрустнело.

  • Лад, давай в дротку. Чур, Папкаимбанагибатор мой! Бери хила – сапортить меня буишь, - распорядился Вован, - И балакай по-пацански, родаки в сетке не услышат.
3 Likes

Снова, доброго времени суток) Все те же и там же: события происходят в рамках вполне понячьих вселенных “Сломанная Игрушка” и “Мир Сио”, так что будущее, инопланетяне, синтетические пони и… биоигрушки. Кто сказал, что забавные пуховые колобочки не подвластны пламени страстей?)

3 Likes

Ayo @Mr_Owl can we get a summary of these titanic russian posts?

2 Likes

Arigt, I tell you after I read it

3 Likes

Good time of day) If you want, you can find it here: A skeleton under the litter. I’m trying to translate right now. Just made sure that my knowledge of foreign languages has degraded to the lowest point)

3 Likes

Ok, I can tell you about this one
A teenage boy “inherited” his sisters fluffy after she went to the Asian gigapolis (its a future with synthetic mlp ponies, aliens and megacorparations). The boy of course doesn’t like it, because instead of playing Drota with his pals he have to walk with Kalbasik (lit. Sausage). To solve this dilemma the boys collectively decide to went to the plaza and then tell the parents that Kalbasik ran off after some ferals and they couldn’t find him. Of course Kalbasik was too busy with running and playing to notice that his owner and his friends disappeared and kept playing until he bumped really hard into another fluffy. The owner of a victim of this accident wasn’t able to find the responsible for Kalbasik and thought that he is a feral. Right after his social status was lowered, he was stuffed in a nearby bush and wasn’t allowed to come out until evening (wich was enforced by some belt beatings). By evening Kalbasik was realy hungry and after successfully getting some sushi rolls from one of the couples in the park he starts the search for his daddeh (wich was 15 minutes away, but only if you ride on a train wich goes 720 km/h). Not shortly after that, a new problem appeared: he was a pureblooded fluffy, and not a fluffy 1.1, wich were genetically modified by aliens. This meant that his metabolism sucks, and he needed to drink a lot. He was in luck, because he found the park lake. This finding depleted his reserves of luck, because he instantly ran into Kura (chicken in st. Petersburg dialect), a fuzzy puffygriffin, who was his roommate. In Kalbasiks mind Kura was stealing all of the wub and huggies from his mummah, so he kept framing him for things he didn’t do, until finally mummah took Kura into a park and left him there. This heartwarming reunion was lethal to Kalbasik, and after Kura and other wild animals took a bite from him, everything that was left of his body body was picked up by a cleaning robot.
After parents of the boy found a video of Kalbasik in the park, he was grounded. The story ends on the gang discussing who will play support.

5 Likes

Если хочешь, я могу тебе помочь отредактировать текст когда ты его закончишь

3 Likes

Спс) Да мне не к спеху. Собственно, решил на сегодня закончить. Никак не могу сообразить как расписать шипилявую речь фуззика: я английский не “слышу” - для меня это ряд символов без звучания.

3 Likes

Плюс с их речью ни один переводчик не справляется. Мда. Будет время я попытаюсь перевести его фразы и тебе скину

3 Likes

Заранее спс)

2 Likes

Good story, космостары с водкой out of 10

3 Likes

Раз уж вы сами подписались… Можно попросить вашей помощи в наведении марафета)

2 Likes

ладушки, дай мне часик или два

3 Likes

Спс)

3 Likes

кстати, ты уверен что хочешь дроту перевести как DoTa, а не как Drota?

3 Likes

Пожалуй, Дрота лучше) Спс) Хотя, мне кажется, шутку не поймут) Но, пофиг)

3 Likes

кто не понял, тот поймёт)

3 Likes

Если быть честным, не могу еще разобраться с “Мы же не живодеры” - Дракон рекомендовал выдумать новое слово. Вот только на аглицком у меня это вряд ли выйдет( Что можно подобрать из уже существующего?

3 Likes

Да не, skinner или knacker сойдёт

3 Likes

Спс)

2 Likes